Восемь часов вечера. Звонит звонок. Я уже знаю, кто это и зачем пришел. Моя лучшая подруга, самый близкий, самый родной человек, который понимает меня лучше, чем «кровные» родственники: моя несчастная мать и дважды несчастная  сестра. Света, это о тебе, оцени признание!

Я надела тапочки, и шаркая по полу,  поплелась открывать дверь.
- Привет.
- Привет.
- Идем?
- Идем.

Самочувствие оставляет желать лучшего. Нет, вирус свиного гриппа меня не поразил, но за последние сутки я спала два часа: с шести до восьми утра. Если бы я писала в  блоге, то в строке «настроение», написала бы – «отсутствует».  Чем ближе полночь, тем меньше я реагирую на внешние раздражители. В таком состоянии лучше вообще никуда не ходить, но есть  два аргумента «за». Первый: тот «самый близкий человек», который находится сейчас в  комнате и бесцеремонно роется в моих дисках. Что ж теперь, отправлять его одного? Второй: билет, купленный заранее. Аргумент, сами понимаете, железный. Разве можно спокойно спать, зная, что выбросил деньги на ветер?

Мы идем на станцию метро «Уралмаш». Идем гуськом: она впереди, а я волочусь сзади. Пришли. Сели. Поехали.  Меня, как магнитом, тянет к ее надежному плечу. Так и хочется прилечь. Но вместо плеча, я получаю локтем в бок. Не спать!

Музыканты на сцене, народ на своих местах. Все идет своим чередом. Но это точно не мой день. Музыка слишком громкая, сидения не удобные, в зале духота страшная.  Я сижу с лицом надутой индюшки, думаю о своем. Тем  временем,  веки наполняются свинцом, голова становится чугунная, руки безвольно лежат скрещенные на груди, звуки искажаются, краски размываются. Вдруг я замечаю нечто странное… Тишина. Полная, абсолютная тишина. Ни звука, ни скрипа, ни шороха.

Ничего не понимаю! Смотрю на сцену: музыканты чего-то изображают: гитарист вроде как играет, вокалист вроде как поет, а ударник лупит по барабанам. Люди сидят  как ни в чём ни бывало. Делают вид, что слушают. Поворачиваюсь к Светке, она что-то говорит,  заглядывая мне в лицо, но и ее я не слышу. Вот блин, ну блин,  блин, ну совсем! Надо было сидеть дома. Я улыбнулась ей в ответ, как бы соглашаясь с тем, что она сказала. Еще раз оглядываюсь по сторонам: все тоже. Музыканты делают вид, что играют. Люди делают вид, что слушают. А я думаю, что мне нехорошо. Срочно нужно выйти, подышать свежим воздухом. Конечно, духота такая, тут и оглохнуть можно, и ослепнуть, и вообще, все что угодно.

Иду в раздевалку – в глазах все «плывет». Ой, мама, не дойду. А мимо люди проходят, оглядываются и лица такие довольные. Чему они радуются?! Человеку плохо, разве это смешно?  Но нет, и дошла, и оделась? и даже пытаюсь изображать, что у меня   все нормально.  Как назло, все пристают. Появился охранник. Стоит передо мной,  разевает рот – по всему видно,  что-то говорит.  Но я и не собиралась с ним спорить! Да мне бы на улицу, ну что вы, в самом деле…

Красота. Свежо. Прохладно. Фонари горят, снег блестит. Звезды, как всегда, на небе. Все на своих местах. Тишина. Но это другая тишина – настоящая. Здесь действительно никого нет. В стороне, в полном одиночестве, стоит скамейка - меня ждет. Села, значит, сижу;  разминаю снег в руках.

Подходит какой-то тип. Бородатый дед, с  виду на бомжа похож.  Хотя, откуда я знаю, может у него есть «определенное место жительства», но одет он  по той самой моде: чем грязнее и старее, тем лучше.  Готова поспорить, что его носками можно травить грызунов и тараканов. Сел рядом, говорит:
- С праздником.
Молчу.
- Почему, снегурочка, одна сидишь?

В период новогодних праздников я на шапку надеваю голубой атласный колпак с оторочкой из искусственного меха.  Похожа ли  я в нем  на снегурочку…ээээ….ну, не мне судить.  А вот то, что дед мне зубы заговаривает – это точно.
- Я знаю,  ты хорошая девочка. Расскажи, что ты хочешь на новый год?

Мало ли чего я хочу! Много чего. Счастья. Немного внимания, побольше понимания, чуток везения и самую малость волшебства. Еще я хочу, чтобы нашелся приличный мужчина, который возьмет к себе мою сестру с ее дочкой. Сколько людей можно одним «движением» осчастливить: и меня, и маму, и сестру с ее дочкой, ну а уж этот мужчина будет счастлив просто в четырехкратном размере.  С первым встречным пьянчугой я откровенничать не собираюсь, поэтому  отвечаю иначе:
- Хочу подарок новогодний. Такой, как детям дарят. Коробочка цветная, а внутри всякие вкусности: карамельки, ириски, конфеты «Белочка», «Курортные», шоколадный Дед мороз и такая же шишка в зеленой фольге. Еще чтобы там лежали мандарины. Без них Новый год не наступит.
Дед поморщился и говорит:
- Ёхтель-мохтель, меня тошнит от одного  слова «мандаррррины». Неужели ты ничего другого не хочешь?
- Я хочу то, что мне доступно.  Лучше  хотеть и получить самую малость, чем, мечтая  о «большом»,  остаться ни с чем. А вы что хотите?
- Я, девочка, замерз очень. Я хочу водки. Я знаю, что ты добрая, дай мне денег на бутылку и все твои желания сбудутся.

Вот скотина, так вот зачем он приперся. Говорю:
- Я дам вам сто рублей, а вы тут же уйдете и оставите меня в покое.
- Да, конечно-конечно, тут же, сразу же  уйду и не буду тебя  беспокоить.

Взял сто рублей и испарился. Он ушел, а мне стало скучно. Чего одной сидеть?  Раз делать нечего, пойду в зал.
- Ты где была?
- Курила.
- Чего так долго?
- Долго курила.
- Ты помрешь раньше, чем думаешь.
- Я не думаю, когда помру.
Концерт идет. Музыка играет. Кто-то трясет меня за руку. Этот «кто-то», конечно же, Света:
- Ты что, спишь? Вставай. Пошли домой.
- А что,  все уже? Как быстро…

Я послушно встала и поплелась следом. Мы оделись, вышли на улицу и, как ни странно, я даже почувствовала себя отдохнувшей. Можно теперь еще и пешком пройтись.

Выходим на улицу. Красота. Фонари горят, снег блестит, звезды на небе… Тьфу ты, черт, да я уже видела это раньше. И вон ту скамейку тоже видела. Подхожу ближе… Во, дела! Мандарины. Красивые спелые мандарины лежат на заснеженной скамье. Я улыбаюсь до ушей. Все правильно, на сто рублей больше ничего и не купишь.
- Тоня, ты что делаешь! Чего ты подбираешь всякий мусор, может они отравленные. Не трогай.
- Это мои, я хочу взять.
- У тебя деньги есть?
- Сейчас посмотрю, у меня только пятьдесят… то есть, сто пятьдесят…
- Значит, нет. Пойдем, у меня есть идея.  Надо торопиться.

- Новый год. Вот. И что теперь?
- Теперь давай, зови друзей,
Мы будем петь и танцевать.
- Ответ:  У меня их нет.
-  Okay.
- А что потом?
            - Потом
Мы будем пить пиратский ром
И слушать Эллу Фицджеральд.
- Что, в самом деле, Эллу Фицджеральд?
- Конечно.
           - Я тебе не верю.
- И правильно. Теперь молчи,
Молчи, пока не получил по шее,
Okay?
- Ну, почему?
            - Да потому,
Все знают, что нас ждет потом:
Центральный морг и сумасшедший дом.
- Ну вот, а я как раз болею…
- Ну и что, я тоже и уже давно.
- Лечиться пробовал?
            - Забей,
Останешься без денег, не найдешь друзей.
- Okay.